«В рамках совместной заявки от Молодежной секции союза архитекторов Санкт-Петербурга и ЛОКУСа на Зодчество 2024 мы собрали две команды — студенческую и специальную. Про первую мы рассказали в прошлой публикации.
В рамках специальной заявки были отобраны 7 архитекторов, с которыми проходили регулярные видеозвонки с обсуждением концепции. Специальная заявка предполагала большую сыгранность и вовлеченность команды в проект, что позволило потратить больше времени на художественность приема и подготовку финального макета.
Специальная заявка исследовала тему нейросетей и возможного будущего человечества. Команда предположила образ далекого постчеловеческого будущего, где человечество будет истреблено искусственным интеллектом, и он останется единственной разумной формой жизни на планете Земля. ИИ имени великого Петербургского зодчего прошлого останется запечатан в своем саркофаге, где вечно будет генерировать образы Петербурга. Это его бесконечный “Сон №1703”.»
— Иван Казадаев, главный редактор журнала ЛОКУС
Кураторы
- Евгений Новосадюк, представитель молодежной секции Санкт-Петербургского Союза Архитекторов
- Иван Казадаев, главный редактор журнала ЛОКУС
Участники
Гаврилов Артем, Субботин Максим, Молчан Владислав, Евгения Гичкина, Анна Гончарова, Александр Торчинов, Николай Трофименков
Макет
Инсталляция представляет собой макет театральной декорации, изображающей спекулятивный пейзаж далекого постчеловеческого будущего. На сцене разворачивается постановка, не имеющая ни конца, ни начала. Бесконечный спектакль, галлюцинаторный сон о Городе Петра, закодированное и самовоспроизводящееся воспоминание машины, беспробудно дремлющей в яйцеподобном теле.
Тема театра, театрального медиума призвана создать барьер между нами и представленном в инсталляции измерением. Известно представление о Петербурге как о городе декораций, как и о городе-музее. С этой точки зрения описываемый сон также представляет собой бесконечную прогулку по самовоспроизводящемуся Эрмитажу.
Тема театра, театрального медиума призвана создать барьер между нами и представленном в инсталляции измерением. Известно представление о Петербурге как о городе декораций, как и о городе-музее. С этой точки зрения описываемый сон также представляет собой бесконечную прогулку по самовоспроизводящемуся Эрмитажу.
Концепция
Петербург более многих других городов воплотил в себе концепцию "идеального города". Идеальный город, как и вечный двигатель, интересен тем, что представляет собой совершенную и замкнутую внутри себя систему, содержащую в себе магическое звено – загадку, которая позволяет ему функционировать безостановочно.
Как чувствуется, подобная система должна противоречить законам природы и окружающей нас действительности. Зрителю, глядя на подобные проекты, хочется отыскать это звено, разгадать, в чем их фокус, понять, в чем заключается формула подлинного совершенства. Автору же, чтобы это звено скрыть, но оставить в проекте явственные признаки его присутствия, приходится сокращать представление об идеальном до удобоваримой степени сложности и осязаемого масштаба, в определенной степени возводить его в абстрактные категории.
Если задачей Петра было развернуть его «идеальный город», насытить его жизнью, запустить процесс его материализации, то наша задача носит реверсивный характер: мы желаем пустить время вспять и свернуть проект до базовых значений.
Сон о Петрополисе не стремится быть точным воспроизведением оригинала, в то же время являясь попыткой уловить общие принципы и закономерности. В его основе – созерцание и переживание сакральных страниц истории, их ИИ-ремикс.
Такое упрощение, кажется, идет только на пользу данной утопической фантазии. Сплетение образов барокко, наивного классицизма, цифрового шума и щепотка Sci-Fi эстетики формируют эту потустороннюю реальность, лишенную чужеродных вкраплений, в которой архитектура оторвана от всепожирающей обыденности.
Такая оптика призвана показать знакомые нам архитектурные сюжеты если не в первозданной чистоте, то, по крайней мере, в новом свете, дать нам возможность заново с ними познакомиться, поместив их в контекст другой планеты или далекого будущего.
Но будущего ли? 2077, 3077, -2077 – не важно, какой год. Так называемое «идеальное» в общем-то лишено категории времени. Главное – это зрительный/чувственный контакт с информационным пространством, переживание здесь и сейчас. Но кому можно доверить возведение моста, медиацию между "совершенным" и человеком? В каком камне можно запечатлеть эту идею, зыбкое видение идеального для будущих поколений?
Как долго нашим потомкам будет интересно смотреть на гранитные набережные, реку, черную, как метеоритный камень, шелушащиеся желто/красно/голубо-серые фасады? Или, может быть, незаметно, камень за камнем, город будет случайно подменен, восстановлен, вновь выявлен, приспособлен?
Возможно, единственный способ сохранить жизнь этой материи – сделать её пересадку из «физического» в «закодированное». Запустить самовоспроизводящуюся модель города в режиме бесконечного сна машины, подарив ему цифровое бессмертие.
Но нам, к сожалению, с этого эфемерного причала с гранитными шарами, по этой лестнице, в этот машинный сон войти точно не удастся. Единственное, что мы можем сделать – это подглядывать за ненаглядным Иичком и верить, что где-то внутри него идеальное остается идеальным.
