Всем привет, на связи Марфа! Прошлую статью я завершила кратким описанием всех магистерских программ в ENSAB, а в этой, как и обещала, подробнее расскажу об одной из них – DE Instrumenter.
На эту программу идут те, кто хочет иметь больше выбора в карьере после окончания обучения. Сами преподаватели говорят, что это для «людей, которые хотят перемещаться». Выпускники становятся активистами, режиссёрами, художниками-постановщиками, артистами. Суть программы можно раскрыть через перевод глагола «Instrumenter» — это может означать дирижировать или управлять инструментом. Здесь учат «дирижировать» архитектурой.
На эту программу идут те, кто хочет иметь больше выбора в карьере после окончания обучения. Сами преподаватели говорят, что это для «людей, которые хотят перемещаться». Выпускники становятся активистами, режиссёрами, художниками-постановщиками, артистами. Суть программы можно раскрыть через перевод глагола «Instrumenter» — это может означать дирижировать или управлять инструментом. Здесь учат «дирижировать» архитектурой.
«Архитектура толпы»
Предлагаю рассмотреть эту магистерскую программу через проекты ателье Джана Онанера и Матильды Сари «Архитектура толпы».
Поступив на магистратуру, студенты получают больше автономности. Они вольны сами выбирать место для проекта и полностью его структурировать. В общем, привыкают к архитектурной практике.
Одним из референсов ателье DE Instrumenter является Александр Бродский. Как вы наверняка знаете, он является основоположником движения «бумажной архитектуры».
Поступив на магистратуру, студенты получают больше автономности. Они вольны сами выбирать место для проекта и полностью его структурировать. В общем, привыкают к архитектурной практике.
Одним из референсов ателье DE Instrumenter является Александр Бродский. Как вы наверняка знаете, он является основоположником движения «бумажной архитектуры».
«Мы здесь не для того, чтобы научиться продавать или чтобы наш проект был принят. Instrumenter – это ателье концептуальной архитектуры. На самом деле мы стараемся остановиться за пару шагов до реальности. Каждый проект, создаваемый в ателье, возможен лишь как реакция на реальность, но он недосягаем» — Лиз Томашевич, студентка магистратуры.
Как сказал Эмиль в предыдущей статье – «преподаватели просто ведут нас». Продолжая мысль Лиз, он говорит:
«Instrumenter – это действительно наиболее концептуальное направление. Здесь возможно получить такое замечание, что проект «не морален» или что он «непонятен», но не о том, что разрез плохо проработан или что в проекте мало планов (их вообще может не быть)».
«Да и к пятому курсу сам понимаешь, если что-то сделал не так», — шутит он
Récit (можно перевести как «рассказ», но полного аналога этого слова в русском языке я не смогла найти) — это то, как мы структурируем проект, то, какие референсы подбираем для анализа, то, на какой вопрос пытаемся ответить в конце проекта. Его, récit, мы делаем начиная с самого первого проекта первого курса. По ходу работы récit может трансформироваться, но основной замысел проекта должен сохраниться (в большинстве случаев). Можно сказать, что récit – это одновременно интрига, порядок повествования и анализ.
Поэтому первым вопросом, который я задавала студентам, начиная разговор об их проектах, было: «Что является вашим récit?»
Поэтому первым вопросом, который я задавала студентам, начиная разговор об их проектах, было: «Что является вашим récit?»
PROJET NEXUS / ПРОЕКТ НЕКСУС
Bablée Tao (M1), Baroche Jérémy (M1), Hérault Élena (M1) / Бабле Тао, Барош Жереми, Эро Елена, студенты первого курса магистратуры
Свой récit Тао, Жереми и Елена начали делать до того, как поехали в Венецию. Они выстраивали, формировали его, опираясь на историю Венеции, а именно на эпизод оккупации города Наполеоном в 1797.
« Pour les Vénitiens le monde s’écroule, c’est la fin de plus de 13 siècles d’indépendance et de prospérité. L’âme de Venise est en danger, sa culture, ses rites, ses arts, ses places, ses rythmes, ses personnages, sa dramaturgie... Le cosmos vénitien s’effondre. »
«Для венецианцев мир рушится, это конец более чем 13 веков независимости и процветания. Душа Венеции в опасности, ее культура, ее ритуалы, ее искусство, ее площади, ее ритмы, ее характеры, ее драма... Венецианский космос* рушится».
*космос в значении вселенной, системы
Жители искали спасения от грабителей и войск, и в начале проекта студенты расценили толщины стен города как возможное убежище для его жителей.
Их récit – это сначала вписать проект в историю Венеции, а затем и в саму Венецию. Поэтому в магическом и фантастическом начале их проекта жители могли бы искали спасения от грабителей и войск в толщинах стен города.
Воркшоп на биеннале в Венеции, о котором я также рассказывала в прошлой статье, повлиял на студентов, дал толчок к развитию идей о теле и коже как архитектурной форме.
В проекте они исследуют «спрятанные» в городе толщины через урбанистический анализ, чтобы найти идеальное место для встреч тех, кто ищет убежище.
В проекте они исследуют «спрятанные» в городе толщины через урбанистический анализ, чтобы найти идеальное место для встреч тех, кто ищет убежище.
Таким местом становится церковь San Giovanni Elemosinario, спрятанная между домов. Оказавшись в пространстве церкви, «нексусовец» может наконец-то почувствовать себя защищённым толщинами стен и скрытой от посторонних глаз пустотой под куполом. Он может раздеться, чтобы быть одетым пурпурной тканью, совершив перерождение. Нексус является и местом, и ритуалом одновременно.
Антони Тапиес в книге «Искусство против эстетики» пишет: «Нужно ли напоминать, что ткань символизирует структуру и движение вселенной?». В этом проекте ткань выступает ещё и архитектурной формой. Это хорошо накладывается на культурное наследие Венеции о карнавальных костюмах и масках, которые люди надевали, чтобы стать кем-то другим.
PROJET «Erarsise» / ПРОЕКТ ЭРАРСИЗ
Chevreau Émile (M2) et Tomasevic Lise (M2) / Эмиль Шевро и Лиз Томашевич, студенты второго курса магистратуры
«Что такое récit? Это всё для нашего проекта. Нет, это даже весь наш проект.»
– Эмиль Шевро
«Эрарсиз» старается заставить слушателя поверить в своеобразный приключенческий фильм-эпопею о соли и коррозии.
Рассказ о проекте Эмиль начинает с объяснения того, что Венеция находится морской лагуне и что многие века оттуда экспортировали соль. В таком торговом городе, естественно, существовало множество складов. Из-за многолетнего хранения гор соли, она въедалась во все поверхности. Коррозия виднелась на всех кирпичах в основании зданий.
«Точкой отсчёта» стал момент наблюдения за действиями работников солевых складов. Их солёный пот пропитывал рабочую одежду, она застывала и становилась артефактом, свидетельством агрессивной натуры соли. Этот процесс окончательно дал Лиз и Эмилю идею проекта.
« Le mot Erarsise c’est la fusion de quatre mots : Venise, catharsis, sel et le prénom Andrea. »
– название Эрарсиз это совмещение четырёх слов: Венеция, катарсис, соль и имя Андреа.
Соль была выбрана потому, что она проникает и находится во всём, обволакивая город. Находясь в воде, а затем испаряясь, она позволяет создать связь между различными масштабами в контексте города: лагуна — река — канал — волна — всплеск — капля — кристалл.
«Чтобы сделать этот макет, мы целую неделю просто смешивали соль с водой и пытались понять, что это нам даёт»
Проект открывается главой «Архитектурная выдумка». На двух страницах Эмиль и Лиз рассказывают историю от лица Андреа, который(ая) поехал(а) на остров «Эрарсиз». Как Андреа садится на вапоретто и какой билет выбирает, чтобы посмотреть представление, всё это в подробностях описывается в следующих отрывках.
« Iel emprunte la ruelle silencieuse Sotoportego dei Bisati et débouche sur l’arrêt Zattere : tout juste à temps pour le vaporetto ligne 16 direction Fusina. Il est blindé. Impossible d’y entrer ne serait ce le bout de son mocassin lustré. / … / Depuis qu’iel est arrivé.e à Venise iel aime y aller 2 à 3 fois par semaine, cela lui fait du bien. Certains y vont une seule fois par an, d’autres 1 fois le matin et 1 fois le soir. »
«Андреа сворачивает в тихий переулок Сотопорте-го-деи-Бисати и добирается до остановки Zattere как раз вовремя, чтобы успеть на вапоретто линии 16 до Фузины. Он(а) переполнена. Невозможно просунуть внутрь даже кончик своей блестящей мокасины / ... / С тех пор, как Андреа приехал(а) в Венецию, он(а) любит ходить туда 2 или 3 раза в неделю, ведь это идет ему(ей) на пользу. Некоторые люди ходят только раз в год, другие – один раз утром и один раз вечером.»
« Les architectes placèrent de ridicules plaques de plombs dans les murs pour stopper les infiltrations mais ça ne fit que ralentir le processus. Alors, en 1911, le gouvernement a une idée : puisque la société ne peut vivre sans violence, déplaçons la ailleurs. On offre aux pionniers de la révolte, les paludiers, l’île sur laquelle Andrea se trouve pour se défouler. Cet exutoire devient essentiel à la pérennité de Venise. L’île de San Giorgio in Alga était même une destination privilégiée des touristes russes dans les années 60. Pourtant personne ne vit sur l’île. Seul le centre «Erarsise» y prend place. »
«Архитекторы вставляли в стены нелепые пластины свинца, чтобы остановить просачивание (солевых испарений), но это лишь замедляло процесс. Поэтому в 1911 году у правительства возникла идея: раз уж общество не может жить без насилия, давайте перенесем его (насилие) в другое место. Пионерам восстания, работникам соляной промышленности был предоставлен остров, на который сейчас едет Андреа, чтобы выпустить пар. Это решение было важным для продолжения существования Венеции. Остров Сан-Джорджо-ин-Альга даже стал излюбленным местом отдыха русских туристов в 1960-х годах. Однако сейчас на острове никто не живет. Там находится только центр «Эрарсиз».»
«Никакая концепция не будет работать, если не дать зрителю достаточно материала и не уделить достаточного внимания настоящему, чтобы в него поверить» — Лиз Томашевич
Проект создания места для очищения от эмоций является ответом на задание, а не решением проблемы жестокости и дискриминации, отказа и неприятия. Эмиль и Лиз считали важным подсветить настроения, которые существуют в городе и которые они смогли прочитать даже в следах соли от испарившейся воды. Но они никак не считают, что вывод «проблемы» подальше является решением. В «Эрарсизе» есть катарсис не только через выброс негатива за пределы «центра» города, но и через создание «радости для взгляда посетителя».
« Enfin la « sfogo artefatto » offre un corps à corps avec le sel. Par la destruction d’un artéfact de 70cm de large sur 1 mètre 40 de haut provenant des murs du lieu, il est possible de se défouler librement jusqu’à ce qu’il n’y reste plus que les vêtements des initiés à l’intérieur. Ces initiés qui pourraient être vous, ces initiés qui les ont construits à force de sueur et de sel. »
«Наконец Андреа видит «sfogo artefatto», этот артефакт предлагает ему(ей) рукопашную схватку с солью. Разрушив артефакт шириной 70 см и высотой 1,40 м, взятый из стен этого места, вы сможете свободно выпустить пар, пока от артефакта не останется только одежда работников. Этих людей, которыми могли бы быть вы, этих людей, которые строили с потом и солью.»
« Aujourd’hui le choix du ticket s’est imposé à Andrea, la grande arène est la seule option. On annonce une énorme tempête dans 1h. La foule s’accumule à l’intérieur. 82C. Son ticket indique une place en hauteur. Elle est couverte par des murs devenus résistants par l’association de l’amidon au sel. Andrea se dirige vers les escaliers de la partie gauche de l’arène et s’enfonce dans les gradins. Iel a un peu le vertige lorsqu’iel se retourne. Son regard se pose sur Venise. Soudain elle disparaît à l’ombre de gros nuages noirs mélangés à une brume de chaleur. »
«Сегодня выбор билета очевиден: большая арена – единственный вариант. Через час прогнозируют сильный шторм. Внутри собирается толпа. 82C. Билет Андреа указывает на высокое место. Оно покрыто прочными, благодаря сочетанию крахмала и соли, стенами. Андреа направляется к лестнице на левой стороне арены и усаживается на трибуны. Обернувшись, у Андреа слегка кружится голова. Его(её) взгляд падает на Венецию. Внезапно та исчезает в тени густых черных облаков, смешанных с жаркой дымкой.»
Ателье «Архитектура толпы» исследует ритуалы, социальные феномены и архитектуру масс. Удивительно то, что, отталкиваясь от разных деталей города (Нексус отталкивается от толщин стен, Эрарсиз – от коррозионной природы соли) и двигаясь в разном направлении по ходу проекта, пятеро студентов ателье приходят к схожим выводам о природе концептуальной архитектуры. Для меня это является доказательством того, что преподавание здесь — не профанация.
А Я?
А я пишу это всё, чтобы понять, стоило ли ехать во Францию и учиться архитектуре здесь.
Думаю, в принятии решения на меня больше всего повлияла история о том, что в дипломном проекте Жана Нувеля не было ни одного разреза или плана. Честно, я до сих пор не проверяла, правда это или нет; тогда, два года назад, готовясь к поступлению в Муху, я думала, что это вообще что-то из ряда вон. Однако сейчас я понимаю, что есть люди, которые действительно получают свой диплом архитектора, строя защиту на рассказе об испарении соли. Осуждаю ли я это? Нет, ни в коем случае. Я сама надеюсь, что через пару-тройку лет буду писать диплом о чём-то подобном.
Когда я получила студенческие проекты для статьи и начала в них разбираться, то сколько бы я не перечитывала, анализировала и не билась головой об стол, смысл доходил до меня только отрывками. И это при том, что я слушала презентации каждого проекта. Объясняя задания или показывая свои учебные проекты, я регулярно сталкивалась с непониманием самой природы того, как здесь преподают (да и я сама мало что понимаю). Поэтому я надеюсь, что в этих статьях у меня получилось донести до вас то, как к архитектурному проекту подходят во Франции. Анализ, позиции тела, чувства, огромное внимание к литературному представлению работы и исследования новых способов представления информации.
Всё это, но в особенности субъективное восприятие архитектуры, которому ты учишься здесь все пять лет, и даёт возможность развиваться не только в архитектуре после получения диплома.
Думаю, в принятии решения на меня больше всего повлияла история о том, что в дипломном проекте Жана Нувеля не было ни одного разреза или плана. Честно, я до сих пор не проверяла, правда это или нет; тогда, два года назад, готовясь к поступлению в Муху, я думала, что это вообще что-то из ряда вон. Однако сейчас я понимаю, что есть люди, которые действительно получают свой диплом архитектора, строя защиту на рассказе об испарении соли. Осуждаю ли я это? Нет, ни в коем случае. Я сама надеюсь, что через пару-тройку лет буду писать диплом о чём-то подобном.
Когда я получила студенческие проекты для статьи и начала в них разбираться, то сколько бы я не перечитывала, анализировала и не билась головой об стол, смысл доходил до меня только отрывками. И это при том, что я слушала презентации каждого проекта. Объясняя задания или показывая свои учебные проекты, я регулярно сталкивалась с непониманием самой природы того, как здесь преподают (да и я сама мало что понимаю). Поэтому я надеюсь, что в этих статьях у меня получилось донести до вас то, как к архитектурному проекту подходят во Франции. Анализ, позиции тела, чувства, огромное внимание к литературному представлению работы и исследования новых способов представления информации.
Всё это, но в особенности субъективное восприятие архитектуры, которому ты учишься здесь все пять лет, и даёт возможность развиваться не только в архитектуре после получения диплома.
ЛЮДИ (в порядке упоминания):
Onaner Can — Джан Онанер
Sari Mathilde — Матильда Сари
Chevreau Émile — Шевро Эмиль
Tomasevic Lise —Томашевич Лиз
Baroche Jérémy — Барош Жереми
Bablée Tao —Бабле Тао
Hérault Élena — Эро Элена
Onaner Can — Джан Онанер
Sari Mathilde — Матильда Сари
Chevreau Émile — Шевро Эмиль
Tomasevic Lise —Томашевич Лиз
Baroche Jérémy — Барош Жереми
Bablée Tao —Бабле Тао
Hérault Élena — Эро Элена
СОКРАЩЕНИЯ:
DE - Domaine d’études
ENSAB - Ecole Nationale Supérieure de l’Architecture de Bretagne — Высшая Национальная Школа Архитектуры Бретани
DE - Domaine d’études
ENSAB - Ecole Nationale Supérieure de l’Architecture de Bretagne — Высшая Национальная Школа Архитектуры Бретани
ЛИТЕРАТУРА:
From Things Themselves, Architecture and Phenomenology (Benoit Jacquet, Vincent Girauld)
— Из Самих Вещей, Архитектура и Феноменология (Бенуа Жак, Винсент Жиро)
L’art contre l'esthétique (Antoni Tapies) — Искусство против эстетики (Антони Тапиес)
From Things Themselves, Architecture and Phenomenology (Benoit Jacquet, Vincent Girauld)
— Из Самих Вещей, Архитектура и Феноменология (Бенуа Жак, Винсент Жиро)
L’art contre l'esthétique (Antoni Tapies) — Искусство против эстетики (Антони Тапиес)
ССЫЛКИ:
https://www.canonaner.com/
https://www.canonaner.com/architecture-de-la-foule-title - другие студенческие проекты ателье Джана Онанер и Матильды Сари
https://www.canonaner.com/
https://www.canonaner.com/architecture-de-la-foule-title - другие студенческие проекты ателье Джана Онанер и Матильды Сари